О театре

Подарки

– «Надежда сцены» – неожиданная для вас награда?

– Настолько неожиданная, что я не услышала своего имени на церемонии награждения. (Смеется.) И вдруг Татьяна Каменева (актриса театра драмы, заслуженная артистка России, – Прим. авт.) стала меня тормошить: «Катя, Катя!!..». На дрожащих ногах я поднялась на сцену, меня попросили что-то сказать. А я так растерялась, зал не вижу... Сказала банальное спасибо.

– Вам ли так волноваться, когда сцена – привычное рабочее место?

– Рабочее! А не подиум для наград. (Смеется.) Конечно, было очень приятно, но я и сегодня считаю,что это заслуга всего актерского коллектива, занятого в спектакле «Камень»; и, прежде всего, режиссера Марины Глуховской. Признаюсь, работа над ролью в этом спектакле была очень сложной, но я очень люблю и спектакль этот, и свою роль.

– Другие роли менее любимы?

– Нет-нет, все роли свои очень люблю!

– Первая ваша роль в челябинской драме в «Вассе» по пьесе Горького «Васса Железнова»?

– Нет, сначала меня ввели в спектакль «Сколько длится любовь», а потом была «Васса».

– И вас нельзя было не заметить, хотя играли вы младшую дочь Вассы – совсем ребенка.

– Это была моя первая серьезная работа и я ей очень дорожу. Как выяснилось, писатель Горький мне очень близок, хотя серьезное знакомство с его произведениями началось именно с «Вассы Железновой». Я стала открывать для себя Алексея Максимовича Горького, я его почувствовала совсем иначе, чем в академии (ЧГАКИ, – Прим. авт.), где мы на курсе как раз ставили «Вассу Железнову». Но то первое знакомство, пожалуй, можно назвать предвкушением Горького, хотя студенческий наш спектакль был удачным, я в нем играла Рашель.

– А потом сразу такой крупный план – работа на малой сцене с Борисом Петровым в спектакле «Конец Казановы»?

– Эта работа для меня – подарок.

– Как вы думаете, почему выбор пал на вас?

– Много в моей жизни случайностей. Счастливых. В то время, когда мы репетировали «Вассу Железнову», мой однокурсник Дмитрий Писарев (режиссер спектакля «Конец Казановы», – Прим. авт.) принес мне пьесу Марины Цветаевой «Последняя любовь Казановы», попросил прочитать. Чем больше я читала, тем больше разгорались мои глаза. (Смеется.)

– И Борис Петров (роль Казановы) не стал протестовать, когда вы решили попробовать себя в роли юной возлюбленной его героя?

– У нас с ним сразу сложились доверительные и даже дружественные отношения, когда мы окунулись в обсуждение прочитанного. Мы говорили об этом в гримерке, в буфете, в коридоре – всюду. И каждый день. Это был такой длинный и обстоятельный диалог. День ото дня я понимала, какого огромного масштаба человек – Борис Николаевич Петров.

– То есть он втянул вас в работу над спектаклем?

– Да! И я благодаря ему еще один театральный вуз окончила! И чисто в человеческом плане я многому у него учусь. А работать на сцене с ним не просто комфортно, это удовольствие.

– Вам не страшно было выйти на малую сцену, когда до зрителя рукой дотянуться можно?

– Как ни странно, на малой сцене мне играть легче, чем на большой. Я очень люблю камерное пространство, где можно говорить со зрителем с глазу на глаз, делиться с ним эмоциями, получать в ответ эмоции. Мне это очень нравится. На большой сцене почувствовать зрителя сложнее. Вероятно, это приходит с опытом.

– Юная девушка приходит к умудренному опытом старцу Казанове и открывает ему свои чувства... Где найти запал для такой страсти?

– В Бориса Николаевича Петрова не влюбиться нельзя! Ни на секунду он не дал мне понять, что я молодая и неопытная актриса, что у меня нет ни опыта, ни знаний, какие есть у него. Ни разу он не говорил со мною тоном учителя, мудреца, народного артиста. Нет! Было ощущение, что мы на равных. Это и есть профессионализм, на мой взгляд. Я ему очень благодарна за все.

– К таким ролям актеры идут годы и годы...

– Согласна. Но я стараюсь об этом не думать. На сегодняшний день мы с Борисом Николаевичем сыграли уже более 20 спектаклей... Когда-нибудь я напишу книгу о том, как менялась моя жизнь от спектакля к спектаклю. Сегодня я иду на «Конец Казановы» с такой радостью, как будто случилось в моей жизни большое счастье. На сцене я иногда забываю, что это спектакль, что в зале зрители...

– Под занавес прошлого сезона состоялась премьера спектакля «Прекрасное далеко», где вы тоже играете одну из ключевых ролей. Спектакль очень необычный и для публики, и для самого театра. Что вы чувствуете, это ваш спектакль?

– По природе своей он мне очень близок. Поначалу роль показалась мне такой простой, но в процессе репетиций я поняла, насколько ошиблась. Роль эта – постоянная работа над собой. Премьера прошла, а работа не заканчивается. Я поняла, что не изменив себя, не смогу донести до зрителя содержимое этой роли. Тема спектакля сложная – свобода и несвобода. Эта тема и от актеров требует освободиться от всего, что мешает воспитанию в себе чувства свободы.

– Получается?

– Думаю, еще чуть-чуть и наш спектакль взлетит, воспарит. Все время что-то меняется – это хороший знак, значит, процесс созревания спектакля идет.

– У вас, помимо театра, есть какие-то увлечения или сцена сейчас занимает все ваше жизненное пространство?

– Театр – большая часть моей жизни, самая важная ее часть. Но, чтобы не думать о работе все 24 часа в сутки, стараюсь себя чем-то занять – например, игрушки шью. (Смеется). Это здорово отвлекает. Спорт я очень люблю – горными лыжами занимаюсь, обожаю плавание...

На все согласна

– После окончания ЧГАКИ вы начали играть на сцене Челябинского молодежного театра?

– Я сама пришла в Молодежный театр и сказала, что хочу играть. Но труппа была укомплектована и мне предложили поработать помощником режиссера. Я была на все согласна.

– И сколько вы были в роли помощника?

– Всего месяц. За это время успела познакомиться и с театром, и с труппой. А когда Вячеслав Вадимович Харюшин (режиссер, заместитель министра культуры Челябинской области. – Прим. авт.) начал ставить «Цветы Корана», я услышала, что ему нужны танцовщицы для спектакля. И я тут же предложила себя. (Смеется).

– Вы учились танцам когда-нибудь?

– Да, я занималась в хореографической школе – классика, народные, бальные танцы. С этого и началась моя жизнь на сцене. Хореографом была Ольга Николаевна Пона, я работала с огромным удовольствием. Это была счастливая встреча, все сложилось удачно.

– Актрисы малого роста с лицами юных девочек всегда боялись попасть в ТЮЗы, потому что им пожизненно грозило амплуа травести. У вас такого страха не было?

– По-моему, это стереотип. Или мне удалось избежать такого поворота событий. Хотя, когда я пришла в Челябинский театр драмы, то часто слышала в свой адрес намеки, что создана для ТЮЗа. (Смеется.)

– Обидно было?

– Немного.

– Татьяна Владимировна Скорокосова, курс которой вы окончили в ЧГАКИ, помогала вам пережить эти обиды?

– Да, я ей очень благодарна за все, она умеет делать актрис.

– Как вы оказались в театре драмы?

– Совершенно случайно. Еще один мой однокурсник, отслужив в армии, готовился к показу в театре драмы, очень хотел попасть в труппу. И попросил меня поучаствовать в сцене, которую готовил для показа. Я с большим удовольствием согласилась ему помочь. Мы показали сцену и режиссер Марина Витальевна Глуховская пригласила меня работать в театр драмы.

– Испугались?

– Я позвонила Татьяне Владимировне, она сказала: «Попробуй»!

– А ваш однокурсник?

– Он как раз в Молодежный театр пошел работать. (Улыбается.)

– Вот как. Не рассердился на вас?

– Нет, в нашей профессии такие случаи – нормальное явление.

Возможность думать

– Когда выбирали актерскую профессию, наверное, не представляли себе закулисной жизни? Как прошла адаптация?

– Честно скажу, еще не адаптировалась. И не хочу адаптироваться. Стараюсь больше быть на сцене, чем за кулисами – и мыслями, и поступками. Сложно, но в целом я нормально отношусь ко всем процессам в театре.

– Вы не такой представляли эту профессию, когда решили стать актрисой?

– Нет, я даже в академии не представляла, что это на самом деле за профессия, хотя Татьяна Владимировна старалась открыть нам все ее стороны. Но все в этой профессии индивидуально.

– А в чем для вас прелесть этой профессии?

– Думать, анализировать. Бесконечный мощный процесс мышления. И это прекрасно, что у тебя есть возможность заставить думать других.

– Как родители отнеслись к вашему выбору?

– Они не связаны с театром и потому меня не поняли и не поддержали. Можно сказать, был серьезный скандал. Но сегодня они приходят на мои спектакли и в какой-то степени даже гордятся мною и поддерживают, как могут. Мы часто говорим о театре. С папой мы стали лучше понимать друг друга, обсуждая мои роли, спектакли. Радует, когда папа что-то говорит мне обо мне, открывая какие-то новые во мне качества. И о жизни мы много говорим на фоне просмотренных спектаклей. Это очень ценно для меня.

– Новый театральный сезон для вас начнется с премьеры «Варваров», и это снова Горький?

– Да, новая встреча с Горьким. Но как же он важен сегодня, как эта пьеса перекликается с нашим временем! Люди с какой-то легкостью разрушают старое, и не хотят думать, а что же в себе несет новое?! Горький говорит о России «деревянной» и России «железной». Вторая искореняет первую, а вместе с ней и любовь, и доброту, и понимание... Моя героиня – Катя – самый светлый человечек в «Варварах», самый искренний. На глазах зрителей она взрослеет, и какая судьба ждет ее среди людей, утративших способность любить, доверять, чувствовать друг друга? Говорю это и мурашки бегут по коже...